Святая ось земного шара
По дороге в Лесное думаю о Малаховых. В связи с моими частыми поездками сюда к детям Людмилы Сергеевны, недавним жителям Донбасса, нашедшим здесь пристанище. Это мои прошлогодние публикации, первая из которых "Гости с войны", познакомили наших читателей с большой дружной семьёй, вынужденной бросить свои недавно отстроенные дома и выращенные сады на Украине… Теперь повод особый, значимый. Родоначальнице Тамаре Ивановне Малаховой шестого декабря исполняется девяносто лет.
Для меня здешние места заповедные. Я здесь родилась и выросла. Ходила в детский сад, где строгая и добрая Тамара Ивановна была заведующей. Лес стеной у дороги. Кажется, даже воздух располагает к радости, тихой и светлой, как воспоминания о детстве. Потемневшие кресты сельского погоста на въезде. Бесхитростные, пронзительные слова здешних жителей. Чтобы говорить так, как они, надо обладать здоровой духовной силой и цельностью натуры. Непостижимая красота живой речи! Чистота, искренность и …покаяние. Коренные лесновцы сплошь и рядом из этой духовной теплоты.
По тому посёлку, живому, многоголосому, радостному, дружному, тоскуют сегодняшние жители. Тоскую я. Тоскуют Людмила Сергеевна, которая ухаживает за больной Тамарой Ивановной. Жаль той доброты, простоты и единения всех и каждого. Тут – любовь явная и пристрастная. И ничего с этим не поделаешь.
Малаховы – гордость села. Дружная большая семья. Пятеро детей: Сергей, Николай, Борис, Людмила, Владимир. Младшие – мои ровесники. Глава семьи Сергей Алексеевич Малахов сюда приехал с открытием леспромхоза. Был начальником вновь отстроенной железной дороги. Тамара Ивановна работала в Ишиме учителем начальных классов. Она начинала трудовую деятельность в войну, в сорок четвёртом году. Была заведующей Петровской школы в Сорокинском районе. Одной с четырьмя ребятишками было трудно в городе. Младшей Людочке – всего два года.
– Этот момент запомнился теплом. Был октябрь, бабье лето, не по-осеннему грело солнце. И мы бегаем в Заводоуковске по перрону раздетые. Так отчего-то радостно, что едем на новое место. В посёлок Лесной, где работает папа, откуда каждый раз привозил нам гостинцы. Папа любил всех, но меня безмерно – одна дочка среди мальчишек, – говорит Людмила Сергеевна.
А чему было радоваться? Оставили в Ишиме благоустроенное жильё. Поселились в маленьком домишке на Кишинёвской улице – у самой железной дороги. В школу и детский сад ходить далеко. Через год в семье родился ещё сын – Володя. В двух комнатах было тесно. Здесь же больная бабушка, которая слегла от неизлечимого недуга. Маленькая Люда всегда была возле неё, и уже тогда знала, что нет страшнее болезни, чем рак. Бабушку лечили. Но побороть недуг так и не могли. Тамара Ивановна вынуждена была оставить работу, хотя учительское дело очень любила.
Сергей Алексеевич работал вагонным мастером. Сопровождал товарные поезда, и по двое-трое суток не был дома. Сегодня трудно представить те объёмы производства и грузоперевозок железной дороги леспромхоза. Днём и ночью шли товарняки с лесом, которые почему-то называли волейбольным спортивным термином "подача".
– Детство, мама, папа, – это для меня радость. Такая, что во сне не приснится. Семья перешла в большой дом, где жили родители папы. Они вернулись обратно в Ишим, и их жильё заняли мы. Новый большой дом – это была всеобщая радость для всех нас. Пахло чистотой, вкусной едой. Я до сих пор помню запахи нашего дома, – вспоминает Людмила Сергеевна. Также подробно и ностальгически вспоминаю своё село я.– А рядом с домом – качели высоченные. Взрослые парни и девушки и малышня – все по вечерам спешат на улицу. Молодые и ребятня качаются. Взрослые и пожилые здесь же сидят. Гармошку слушают, шутят незлобиво, смеются. Нас, маленьких, никто не гонит. А мне до зависти хочется скорее вырасти. Девушки – ну, как цветки! А ребята, и мои братья тоже, стройные, красивые, лихие. Улица будто умытая. Крепкие дома. Наличники и палисадники изукрашены резьбой.
Малаховы, как и все лесновцы в те годы, считали себя равными среди равных, а потому – богатыми и в самом деле носившими в себе это ощущение. Дом большой. Хозяйство огромное. Дети обуты-одеты. Пятеро детей. Сейчас, став взрослыми, дети удивляются: когда Тамара Ивановна всё успевала. Носки, варежки – всё вязала сама. Одежду – рубашки сыновьям и брюки, платьица и кофточки дочери – шила тоже сама.
– Проснусь ночью – лампа горит. Мама шьёт или вяжет. Свет тусклый. Электричество только до полуночи, а потом – с керосиновой лампой. Я радуюсь: к утру меня ждёт обновка.
Валенки-самокатки для всей семьи катали отец и дед. Овец держали помногу. Как-то остригли чёрную и серую овечек. Пёстрые скатались пимы. Их взяли и покрасили чернилами или какой-то фиолетовой краской для шерсти. Людмила ходила в тёмно-фиолетовых валенках самая крутая в посёлке! До сих пор всем валенкам предпочитает самокаточки! И уж если дальше про богатство и бедность – все пятеро детей ходили в фуфайках. Тёплых, стёганных, непродуваемых – зимой, осенью, весной и даже в холодное лето! Одёжка универсальная, межсезонная. И на улицу, и даже в школу! Людмила Сергеевна вспоминает, что первое пальто ей купили к седьмому классу. Как-то легко и весело переносились тогда лишения. А беды и горести "убойные" пришли после. Но об этом ниже.
Продолжение читайте на страницах "Призыва".
